Мне легче найти в километрах ваших лабиринтов выход, чем не заблудиться в своих 3 соснах. Я готов есть на завтрак ваши Гималаи, но свои холмы для меня всё так же далеки. Я могу пройти сухим по вашим океанам, и захлебнуться в собственных лужах. Я вас всех понимаю, вы все одинаково мычите, но понять себя невозможно, мои 52 герца не слышны для ваших колен, и жаба вас задавит. Я был понятен себе, но потом сердце мое поняло, что она не мышца, она место хранилище тебя, и с тех пор, ты поселилась во мне как таджики в Москве: ты меня строишь, но как же не кстати ты там поселилась, и как же невозможно от тебя избавиться. Хотя порой ты Наполеон, который сжигает мою Москву. Ты это стигматы на моем сердце, плинтус в моей душе, за которым я похоронен. Ты моя Статуя Свободы, которая приковала меня. Ты моя икона, символ моей секты. Я, наверное, мазохист. Так как страдаю я каждый день, и эти страдания – единственный смысл в моей жизни. Ты боль, в котором я вижу свет. И снова я пишу тебе килограммы букв, и мое тёмное сердце изрезало твоей белой бумагой – и оно стало алым. Как любовь, наверное. Я не знаю, какого цвета любовь, но я знаю, какого цвета твои глаза. Так зачем мне другие цвета в мире, когда все радуги проигрывают твоим глазам?
Я наверное уже давно безумен, и моя смирительная рубашка соткана из слов, написанных тебе, но оставшихся во мне, держит меня, и я долгое время бился сам в этом замке, в котором не было выхода, но потом я узнал его.
Он называет себя как лучшая машина из серии Феррари, и знаешь – он тоже говорит на частоте 52 герца! Мы были в одной комнате всё это время, но друг друга не видели, так как я видел только тебя, а он видел только свою. И, чёрт возьми, мы с ним понимаем друг друга! Мы с ним умирали в одно и тоже время, я откачивал его, а он меня. Мы с ним не верим в бога, но молимся на вас. Мы с ним уже давно сошли с ума, так как замечая вас, мы забываем о вселенной, а зачем нам вселенная, если мы видим вас. Он уже на свободу вышел, его забрала его радуга, я тут, сижу, жду тебя, всё также схожу с ума. Я влюбился в тебя, хоть мы и разного вида киты, но я чувствую себя осьминогом, когда вспоминаю тебя. Так как одно сердце не может так любить, а у осьминогов их три. Он меня навещает, помогает, хотя возможно он просто мое отражение, и лучший вариант меня, не знаю.
Я каждую ночь смотрю в небо, и когда падает звезда, я загадываю, чтоб мы были одним целым. И я надеюсь, звёзд хватит на небе, чтобы это желание исполнилось. И если надо будет, я дождусь падения солнца, чтобы снова загадать это желание. Я буду ждать тебя даже тогда, когда все Хатико на планете уйдут. И буду только я, и ты – мое безумие.
Матеріал взято із старої версії сайту «Пороги».
Автор : Табриз Рагимов